- Выбор профессии театрального художника — это стремление пойти по стопам отца или личное желание?

- Я всегда хотела быть художником. Правда, изначально планировала поступать на модельера в Мухинское училище. Мой отец учился у Эдуарда Кочергина, и в тот год, когда я решила поступала, Кочергин как раз спустя сорок лет решил вернуться в театральную академию и создать там свой собственный курс. Я решила, что это знак, и надо попробовать поступить туда. Сейчас я понимаю, что это был правильный выбор, так как моя профессия включает в себя не только работу с костюмами, она гораздо шире. Кстати, закончила обучение я уже у другого мастера — Фирера Владимира Ильича.

- Какими были первые опыты работы в театре?

- Первый опыт работы случился как раз с Константином Солдатовым, когда я еще училась. Это был спектакль «Дракон» в калужском театре. До этого у меня не было опыта работы с большими театрами, а тут только пятьдесят человек заняты в спектакле… это было волнительно. Мне всего двадцать лет, а там какие-то цеха, много людей, у которых уже очень большой опыт работы, а я им должна говорить, что делать. Но в итоге спектакль получился классный. 

- Константин Солдатов настаивал, что хочет работать именно с вами. Часто ли в театре можно встретить тандем художника и режиссера?

- Да, такое часто встречается. Как только ты нашел своего человека, ты его лучше начинаешь понимать. И если первый проект — это такая притирка друг к другу, то с каждым спектаклем получается работать все более продуктивно.

- Вы только-только приехали из Миннесоты. Расскажите про опыт жизни в Америке.

- Да я жила там два года, училась в магистратуре. Есть такая стипендия «The Fulbright», в рамках которой каждый год из России отбирают сорок человек разных специальностей и распределяют по учебным заведениям Америки. У меня на тот момент было небольшое затишье в работе, и я подумала, почему бы не подать заявку на стипендию. А когда ее отобрали, я удивилась и даже расстроилась, потому что поняла, что придется готовиться к экзамену по английскому. В целом, опыт я получила колоссальный. Различий между Россией и Америкой даже в плане обучения и устройства театра — масса. Например, у нас в России висит расписание пар для всех, а в Америке ты можешь выбирать курсы сам. Это с одной стороны здорово, но опять же какие-то знания из-за этого могут быть несколько поверхностными. Еще у нас там не было учебного театра. Был театр университета, у которого есть бюджет, и студенты там работают и получают деньги. Также театры Америки в основном не репертуарные, отсюда и совершенно иное понимание бюджета. Например, спектакль идет, допустим, три месяца, а когда его перестают играть, то и все декорации разламывают и выкидывают. Это грустно, но опять же дает большую свободу в плане работы, ведь декорации не обязаны быть сборными.

- Был ли у вас опыт работы в театрах Америки?

- Да. Был очень необычный спектакль про расовую дискриминацию с точки зрения инопланетян, которые изучают Землю. Еще один из моих проектов — работа в частном театре, которым руководят муж с женой. Они делали спектакль по британской пьесе про мальчика с аутизмом. На репетиционном процессе присутствовал мальчик-подросток как раз с этим расстройством. Он был ассистентом звукорежиссера и было интересно наблюдать за тем, как он воспринимает этот мир. 

- Получили ли вы техзадание от режиссера перед началом работы над «Карениным»?

- Не сказала бы, что это было ТЗ… Мы просто созвонились с Константином, он высказал свои мысли, рассказал о том, что его волнует в этой пьесе, и что кажется ему интересным. Я не очень люблю, когда режиссеры изначально начинают разговор с описания пространства. Мне важно, чтобы режиссер рассказал о своих ощущениях, а дальше мы бы перевели это на язык пространства. 

Работая с этим материалом, мы решили не привязываться к конкретной эпохе, потому что это текст современного автора, но основан он на классическом тексте… так что декорация будет скорее вне времени. Она будет отражать ощущения героя. Костюмы будут ближе к современным, но влияние той эпохи тоже будет ощущаться. Основное что мы хотели передать — это ощущения Каренина. Константин говорил, что Каренин — важный человек в обществе, а в собственном доме в связи со всей ситуацией становится беспомощным.