Ваша трактовка образа короля Лира отличается от традиционного восприятия этого персонажа. Вы играете не просто страдающего героя, но человека, который расплачивается за страдания, которые ранее причинил сам. Что в характере и судьбе Лира представляет для вас наибольший интерес?

У нас необычная интерпретация этой пьесы Шекспира (в спектакле объединены судьбы короля Лира и Эдмонда, побочного сына графа Глостера  — прим. ред.). Мне интересны, прежде всего, мысли короля Лира, его идеи. Именно с ними мы пытались работать. Мы хотели показать, как он перед смертью заново проживает свою жизнь, подводит итоги. Вопрос не в том, правильно он жил или нет. Понятно, что неправильно. А в том, как именно эта жизнь сложилась.

Когда смотришь спектакль, нельзя не отметить ваше внешнее сходство со знаменитым Лиром Юри Ярвета в фильме Григория Козинцева. Акцент на эту схожесть был сделан неслучайно? Какие обязательства на вас накладывает подобное соседство?

Нет, это как раз получилось не намеренно. Режиссёр сначала выбрал актёра, а потом уже отметили, что Лир похож на козинцевского. Но мы не стали на этом зацикливаться и ориентироваться на фильм. Да, есть сходство, но оно лишь визуальное. Рисунок роли другой. 

А расскажите, как произошло соединение в один образ двух настолько разных персонажей как Эдмонд и Лир?

Таким был режиссёрский замысел, и мы, актёры, пытались его воплотить. Это показалось нам интересным. В частности, я человек в годах, и мне было бы не очень интересно в латах, в доспехах или в традиционном костюме просто громко произносить монологи. Шескпировские страдания – это, наверное, тоже интересно, если сделать хорошо. Но мне хотелось попробовать себя в новой форме. Практически в любой пьесе Шекспира возникает много побочных смыслов, а тут они как-то особенно подчёркнуты. 

А можете рассказать, как вы работали вместе с Игорем Василевским,  исполнителем роли вашего героя в юности?

Игорь – актёр молодой и очень интересный. У него хорошая питерская школа (Игорь Василевский окончил в 2014 году актёрскую мастерскую Анны Алексахиной и Юрия Бутусова в РГИСИ — прим. ред.), и сам он талантливый парень. Вообще, очень занятно работать с актёрами другого поколения, когда на сцене соединяются молодость и опыт прожитых лет. Одно дело, когда играешь с людьми своего возраста. С ними уже выработаны общие понятия, единый контекст. А здесь мировосприятие разное. Хотя, несмотря на это, у нас не возникло разногласий или непониманий. Тем более, режиссёр тоже достаточно молодой. Он стоит как бы посерёдке по старшинству: один актёр молодой, режиссёр постарше, ну а я совсем в возрасте. И вот в этом соединении мне было очень интересно играть.

В одном из своих интервью вы подчеркнули, что благодарите Бога за то, что он сохранил вас от подлостей. В спектакле ваш герой, напротив, поддался соблазну возвыситься за счёт предательства. Сложно ли было подключаться к персонажу, чье мировоззрение кардинально отличается от вашего?

В этом как раз и был интерес. Тут сопротивления-то никакого нет, потому что человек есть человек. Плохое и хорошее заложено в нас примерно поровну. Только у кого-то начинает превалировать одна сторона, а у кого-то другая. И перевес в сторону зла может произойти не специально, хотя ты и должен понимать, что поступаешь не так. Чаще всего, конечно, ты это осознаёшь – каким же надо быть извергом, недочеловеком, чтобы творить зло и не понимать, что ты делаешь. Но любому из нас свойственно оправдывать даже самые жестокие поступки, как бы оборачивать ситуацию в свою пользу. Человек всегда находит себе оправдания. Исследовать эту сторону намного интереснее чем изучать добродетель.

В финале спектакля ваш герой сталкивается с молодым собой и даёт ему отповедь. Можно ли это назвать шагом к выходу из замкнутого круга ошибок, в котором очутился король Лир? 

Это очень важная сцена. В ней Лир стоит перед вечностью. И впервые, только в конце жизни, он честно поговорил с собой и посмотрел на себя объективно, то есть сам себе признался в том, кем он является. Всю жизнь он себя оправдывал, а в итоге всё-таки сказал сам себе, что он подлец.

Расскажите о работе с режиссёром спектакля Петром Шерешевским . Вы играете практически во всех спектаклях, которые он поставил в вашем театре. Можете как-то охарактеризовать его метод, способ взаимодействия с актёрами?

Особенности его метода объяснить сложно. Поскольку этот режиссёр у нас ставит уже не первый спектакль, мы ему полностью доверяем, что бывает достаточно редко. Он находится в поиске решений, иногда для этого он может предлагать полярные идеи: то есть сначала разрабатывать одно, а потом совершенно другое. А мы стараемся идти за ним, попутно по возможности привнося что-то своё.

Я работал и с такими режиссёрами, которые заранее всё знают и идут к своей цели. Кто-то из них насильно ведёт к своей идее, кто-то более изящно и тонко. А с Петром Юрьевичем возникает сотворчество, что, в принципе, для актёра идеально. Мы все участвуем в процессе рождения спектакля, вместе идём к одной цели. При этом не всегда заранее ясен маршрут, но обязательно задано направление поисков, и внутренне мы понимаем, к чему идём. Вот почему очень ценно сотрудничество с этим режиссёром. Он отталкивается от индивидуальности всех актёров, с которыми работает. Во всяком случае, у нас в театре я пока не встречал человека, которому был бы чужд его способ работы. При том, что мы все разных актёрских школ, и у нас разные представления о театре.

«Король Лир» получил сразу шесть номинаций на «Золотую Маску». А как зрители вашего театра принимают спектакль? Их не пугает необычное прочтение классики?

Зритель его принимает неоднозначно, как и большинство спектаклей Петра Юрьевича. Мнения разнятся: от восторга до неприятия. Хотя полного неприятия я пока не встречал. Могут хвалить актёрские работы, но осуждать режиссёрские ходы. Это нормальная реакция, тем более на молодую режиссуру. Важно ведь не столько то, как делается, – делать можно как угодно, – а что получается в результате. Авангард ради авангарда не интересен. Он тоже должен иметь свою логику, даже абсурд имеет свою логику. Она не совсем понятна для каждого, но она присутствует и порождает определённый смысл. И когда эти элементы заложены в спектакле, тогда зритель в большей или меньшей степени его понимает и принимает. Хотя, увы, всегда есть те, кто даже не пытается понять. Но сейчас благодаря номинации по городу пошёл слух о «Короле Лире», и зритель подтянулся. На последних спектаклях были полные залы.

Несколько лет назад в одном из интервью вы говорили, что «за сорок лет творческой деятельности не пришлось сыграть ни Шекспира, ни Чехова». Сейчас в вашем репертуаре сразу несколько ролей в пьесах и того, и другого драматурга. 

Так сложилось, что именно за последние семь-восемь лет посчастливилось к этим авторам прикоснуться, и лакуну немного заполнить. С Чеховым в меньшей мере, из его произведений в моем репертуаре пока только «Чайка» и водевили, а по Шекспиру у меня за этот короткий небольшой срок появились пять спектаклей. По моим меркам, это не предел. Но кто-то всего Шекспира сыграл, а кто-то одну роль играет и счастлив. 

Остались ли у вас ещё какие-то роли , которые вы мечтаете сыграть?

Я из тех актёров, кто не делал ставку на мечты, а играл то, что предлагалось. К счастью, в плане названий всё было не так плохо.

Из несыгранного у меня была единственная история с «Дон Кихотом». Не то, чтобы я мечтал об этой роли. Но я уже дважды приступал к «Человеку из Ламанчи», доходило до генеральных репетиций, но потом по разным причинам спектакль не выходил. Значит, не судьба. Да я особо и не жалею. Как получилось, так и получилось.

http://maskbook.ru/nikolaj-rotov/">Информация на сайте фестиваля «Золотая маска»