Театральный режиссер Олег Сологубов умеет остро ощущать время

В начале апреля Русский драматический театр Удмуртии продолжит премьерный показ спектакля «Папа» с Юрием Малашиным в главной роли. Пьесу французского драматурга Флориана Зеллера в Ижевске поставил петербургский режиссер Олег Сологубов, которому «Известия Удмуртской Республики» предложили сделать небольшое эссе по нескольким сюжетам в его театральной карьере.

Мастодонты и добрые друзья

Режиссерскому мастерству Олег Сологубов учился в Санкт-Петербургской академии театрального искусства на курсе Ирины Малочевской – известного отечественного педагога, которую называли «правой рукой» мэтра советского театра Георгия Товстоногова.

 - Учеба в мастерской Ирины Борисовны оказалась для меня настоящей мукой, - в увлекательном монологе на страницах нашего издания Олег Сологубов взял высокую меру откровения. – Правда, не сразу, а где-то со второго курса и вплоть до выпуска. Надо сказать, что изначально я поступал на актерский факультет, на курс Вениамина Михайловича Фильштинского. Успешно выдержал первый тур, а после второго мне порекомендовали перейти в мастерскую Малочевской, преподававшей на режиссерском факультете. К моменту поступления в вуз мне исполнилось 23 года и преподаватели как будто намекали на то, что «для актера это немножечко многовато». После вступительных экзаменов выяснилось, что я оказался единственным абитуриентом, кто проходил учиться на оба факультета. Но в итоге я выбрал для себя учебу на режиссерском. Там я и познакомился с Юрой Бутусовым (Юрий Николаевич Бутусов один из самых востребованных российских театральных режиссеров – здесь и далее прим. авт.), и Петей Шерешевским (несколько лет назад Петр Юрьевич Шерешевский работал главным режиссером «Русской драмы» в столице Удмуртии), которые чуть позже стали талантливейшими мастодонтами театральной режиссуры. И моими добрыми друзьями. При этом я не скрываю, что когда учился, то «стоял в тени» двух этих гигантов. Хотя на первом курсе, где основным предметом было как раз актерское мастерство, учиться мне было неимоверно легко и свободно. Настолько, что однажды Юра Бутусов, который немногим старше меня, произнес: «Олежка! Я тебе завидую! Ты - молодой и еще ничего не боишься…» Ну а вскоре на меня обрушились все эти муки режиссерского творчества. До такой степени, что все мои попытки учиться режиссуре иногда казались мне абсолютно безнадежными. Думаю, что учись я на другом курсе, то у меня не возникало бы чувства подавленности по отношению к себе. А тут порой я ощущал себя полным калекой, когда Ирина Борисовна, не оскорбляя твоего человеческого достоинства, профессионально «размазывала тебя по стенке». Выдерживать эти разборы было очень тяжело. Иногда просто не выносимо и ты несколько дней, да еще на фоне неутихающего самоедства, ходил в полной уверенности в собственной никчемности и бездарности. Причем эти уничтожающие разборы от Малочевской слышали студенты актерского факультета (Олег Сологубов учился бок о бок с Константином Хабенским, Михаилом Пореченковым, Михаилом Трухиным и Ксенией Раппопорт), и после этого на их реакцию не могло не влиять то, что называется «предварительной установкой». Когда я предлагал им попробовать воплотить на сцене очередную свою художественную идею, постановочный ход, то они нередко выражали свой скепсис, потому как после разгромных вердиктов Ирины Борисовны у них не было доверия к моим решениям. Тем не менее, когда я приехал в Брянский драматический театр делать там свой дипломный спектакль по рассказам Аверченко, то очень быстро увидел и почувствовал, что и опытные и молодые актёры живо и восторженно воспринимали твои замыслы и это, конечно, было для меня дорогой наградой. Искренние актерские отклики помогли мне преодолеть все ужасы и психологические комплексы, сопровождавшие меня в студенческую пору…

Два правильных ответа на один вопрос

Заметим, что технология и особенности обучения, которыми оперируют ведущие театральные педагоги, нередко могут напоминать проявления деспотизма. В первую очередь для непосвященных в мир театра. Однако подобный агрессивный прессинг нередко играет и положительную роль.

- Вполне возможно, что для обучения режиссеров это и надо делать, - улыбнувшись, Олег Сологубов допускает позитивный эффект от диктата со стороны мастера и тут же спешит дополнить. – А вот для актёров, по моему мнению, это точно не нужно. Потому что когда ты действуешь методом проб и ошибок, то после разносов начинаешь бояться ошибиться. Но это не должно быть страшно. Это должно быть нормально, потому что актеру нельзя выходить на сцену, если у него присутствует боязнь оплошать. Между прочим, несмотря на мощный стресс, который я испытал в стенах родного вуза, я обожаю Ирину Борисовну Малочевскую и при первой возможности набираю номер её телефона. Поздравляю с днём рождения, с Новым годом, а иногда без всякого праздничного повода, чтобы поболтать просто так. Сейчас мне забавно вспоминать, как перед началом учебы на втором курсе Ирина Борисовна расспрашивала своих студентов о том, продолжать ли ей «кричать» на них во время занятий? «Ведь если я на вас кричу - это значит, что я за вас борюсь! Это значит, что мне небезразлична ваша дальнейшая судьба в театре». Поэтому, когда очередь дошла до меня, то памятуя о не безразличности мастера, на её сакраментальный вопрос я ответил: «Да, кричите». В отличие от меня, Петя Шерешевский, который всегда был мудрым умницей, дал Ирине Борисовне другой ответ: «Нет, на меня кричать не надо». И в действительности Малочевская перестала кричать на него и это ему помогало. А я, дурак, согласился на то, чтобы на меня кричали…

 - …а вот мне думается, что у этого хитроумного вопроса учителя есть два ответа и оба они правильные, - ненадолго прервав монолог режиссера, «известинский» журналист не удержался от реплики и в кульминации разговора задал новый вектор для размышлений собеседника.

«Зима» для свойства мыслей и эмоций

Четыре года назад в Театре на Васильевском в Санкт-Петербурге Олег Сологубов поставил пронзительный спектакль «Зима» по пьесе Евгения Гришковца. Эта постановка по признанию режиссера позволила ему окончательно закрыть гештальт в личной истории, связанной с армейской службой. И не только…

- В армию меня призвали на закате советской эпохи и служил я в Абхазии, - Олег Сологубов уточнил географию и поначалу можно было ошибочно подумать, что одна из всесоюзных здравниц предполагала не службу, а пусть отдаленную, но копию райского наслаждения. – Климатические условия были прекрасны. Курорт с морем, мандаринами, хурмой и фейхоа, которые я попробовал впервые в жизни. Однако в реалиях служба в стройбате отчасти напомнила мне подробности «Колымских рассказов» Варлама Шаламова. И полученная тогда психологическая травма очень долго была со мной. Ровно до тех пор, пока я не поставил «Зиму» - спектакль, в сюжете которого двое солдат, заплутавшие в глухом лесу, постепенно замерзают. Ни один человек не знает, какой конец уготован ему в жизни, и эти двое бедных и несчастных солдатиков тоже пока не знают этого. Хотя их исход уже предрешен. Они еще не понимают, что обречены, продолжают разговаривать друг с другом как будто на «автопилоте» и в мерцательной аритмии сознания видят… Снегурочку, которая уводит их за собой к Деду Морозу. Опять же в советские времена Дед Мороз был для людей своеобразным воплощением и олицетворением запрещенного господа Бога. А эти два солдата уходят в вечность под бессмертную музыку Баха, и для меня становится очевидным, что они принимают смерть…

- Как вы думаете и чувствуете, в нынешние сложные времена «Зима» способна подвигать своего зрителя на глубокие размышления и возникновение в душе свойства, которое принято называть сопереживанием?

- По крайней мере, мне всегда хочется верить в то, что даже если кто-то в течение длительного времени существовал «без божества, без вдохновения», то у него все равно в какой-то момент может возникнуть осознание того, что он живет наподобие амёбы. Потому что человеку на этом свете предназначено мыслить и чувствовать себя, свои переживания и состояния того, кто находится рядом с тобой.

- Опять же знания человека лишь приумножают его печали.

- Тем не менее, всем нам надо стремиться к тому, чтобы жить, мыслить, чувствовать и сопереживать…

Автор текста Александр Поскребышев

Известия Удмуртской Республики 28 марта 2024