К постановке «Снегурочки» по пьесе А. Островского приступил режиссёр Владимир Золотарь. Его имя в афише театра - гарантия качества и высокого профессионализма. С Золотарем любят работать актеры, его спектакли любят зрители и с интересом оценивают критики. Теперь перед режиссером новая сложная задача – как преподнести абсолютно взрослую пьесу, имеющую все очертания… детской. Сказка ли это на самом деле?   

– Островский вообще мало радостный драматург даже в комедии, а «Снегурочка» – трагедия по сути, – размышляет Владимир Александрович.

– Счастливые истории зритель, наверное, любит больше, чем трагические?

– Это иллюзия, что люди хотят только радости. Мой опыт последних лет показывает, что зрители хотят человеческих историй – радостные они или грустные, уже второстепенно. Все полюбили семейные истории. Любовь, ревность, предательство – простой набор, но это людям хочется смотреть.

История, которую сочинил Островский, не бесспорная, но ужасно заразительная. Она о том, что БЫТЬ человеком - равно ЛЮБИТЬ. Даже если ты знаешь, что любовь тебя убьёт. Снегурочка в начале пьесы - такая нечеловеческая девочка. Постепенно она обретает человеческие черты: сначала эго, гордыню, стремление обладать, ревность. Но она всё ещё не человек, потому что не знает любви. Стремление к человеческому оборачивается для нее фатально: она получает любовь и тут же погибает. Снегурочка буквально сгорает от любви. Гибельность быть подлинным человеком – это как раз тема Островского. 

 Можно сказать, что вся эта история – медитация про природу любви. Там миллионы разных «любовей»: у Мороза и Весны, словно у разведённых супругов; любовные страсти вокруг царя Берендея... Сама любовь парней к Снегурочке – это разные формы любви.

При этом никто никого не любит...  Все герои пьесы – не совсем люди, они – что-то недочеловеческое. Это не просто до-русский, это до-славянский, глубоко языческий мир. Мир придуманный, искусственный – с ненаступающим летом, с вечным ожиданием солнца. У Островского даже есть  шутливая ремарка, что действие происходит в доисторические времена – когда-то, некогда… И если мы хотим, чтобы спектакль смотрела молодёжь, то хочется сочинить новый миф, как киноиндустрия создает сейчас новую мифологию на каждом шагу. Мифов сегодня миллион, визуальных источников для них бесконечное количество. Тем более, в «Снегурочке» будут задействованы все молодые актёры – история спектакля молодая.

– Зритель правит театром? 

– Эстетов, конечно, мало. Как только ты предлагаешь высокую драму или камеди клаб, человек выберет последнее. Но я считаю, театр этот выбор не должен ставить. Он воспитывает своего зрителя, и тот подстраивается под правила игры, которые предлагает театр.  «Театр должен поднимать зрителя до уровня Шекспира, а не Шекспира опускать до уровня обывателя», – так когда-то сказала после плохого спектакля моя мама-театралка. И в этом нет снобизма.